Мотосутры: Две части одного ученика

Рядом с припаркованными мотоциклами стояли Вадим и Оля.
— Слушай, ну сколько раз я тебе уже объяснял, как надо делать. Неужели непонятно? ,- спокойным, но уже напрягающимся тоном сказал Вадим Оле.

Вадим был начинающим мотоинструктором и Оля была одной из первых его учениц. По тону Вадима было видно, что он начинает терять терпение. Оля уже переставала казаться ему умной, потому что… Ну сколько можно объяснять? Вроде бы уже всё проговорил и не один раз: взгляд – в поворот, подбородок – повыше, внешним коленом давим в бак, а внутреннее отводим чуть в сторону, руки расслаблены, корпус наклонен, мотик от себя. И вроде он говорит, что всё понятно. Спрашиваешь, где внутреннее колено, а где внешнее – все правильно показывает. Но почему не делает-то? Вцепилась в руль, голову в плечи вжала и едет непойми как.
Вадим выдержал паузу. Было видно, что его эта ситуация нервировала и ему надо было немного успокоиться. Сделав глубокий вдох, Вадим продолжил:
— Так, давай ещё раз я тебе объясню…
Мимо проходил Василич со своей термо-кружкой, которая уже стала его визитной карточкой:
— Вадик, а почему ты думаешь, что Оля не поняла?
— Слушай, ну я же вижу, как она едет. У меня даже на камере это все записано, хочешь покажу, как Оля в повороте буквой «зю» сидит?
— Хорошо, я не спорю, что Оля делает что-то неправильно. Но почему ты считаешь, что причиной является недостаточное понимание?
— Ну а что же еще? Понимала бы – сделала.
— То есть, ты считаешь, что причиной неправильного поведения является отсутствие понимания просто, потому что не видишь альтернативной причины?
— Василич, не грузи…
— Что значит, не грузи? Ты – учитель. Учитель – это не тот, кто читает лекции, а тот, кто помогает ученику действовать иным образом. Да, лекции иногда полезны и становятся инструментом обучения. Но одним из многих инструментов и далеко не единственным.

Оле показалось, что мужчины начали ссориться и ссориться из-за нее:
— Ребята, не ругайтесь. Я правда в плане обращения с техникой немного тупенькая. Когда я на машине училась ездить, знаете, как на меня инструктор кричал?..
— Олечка, солнышко, - начал Василич – тупой – это инструктор, который на тебя кричал.
Василич стрельнул взглядом на Вадима, ему показалось будто он слегка виновато опустил взгляд. Василич продолжил:
— Твой инструктор не понимал самого главного об ученике. Ученик как будто состоит из двух частей: понимающей и действующей и эти части связаны одна с другой весьма сложным образом.
— Что-то немного отдает эзотерикой, - начал Вадим, - я же на педагога учился и как-то за все годы обучения про две части ученика ничего не слышал.
— Да это понятно,- с готовностью ответил Василич – у вас в ВУЗе только с понимающей частью-то и работали.
— Да ладно?
— Ну вот скажи, как они контролировали качество процесс обучения?
— Ну как?... – Вадим задумался – Контрольные у нас были, сессия два раза в год, где мы экзамены сдавали.
— И как вы сдавали экзамены?
— Будто ты сам не знаешь. Приходишь в назначенное время в аудиторию, тянешь билет, готовишься, потом отвечаешь преподавателю.
— Ну да. Олечка, я уверен, сейчас запросто сдаст такой же экзамен. Расскажет и куда смотреть надо, и куда корпус наклонять. А то и более сложные темы наверняка нам раскроет. Солнышко, - сказал Василич, обращаясь к Оле – вот ты можешь сказать, чем отличается спортивное свешивание на треке от нашего гражданского стиля?
— Конечно, - сказала Оля. Она почувствовала, что на неё смотрят как на равного участника дискуссии и с готовностью начала свои объяснения – спортсмены ещё и полупопицу свешивают, потому что им важно максимально сместить центр тяжести внутрь поворота. Все до последней грамульки. Они даже локтями за трек цепляются. У них цель пройти трассу максимально быстро. У нас же приоритет ехать максимально безопасно, поэтому мы экономим угол наклона мотоцикла, наклоняясь внутрь. Но нам еще важно ехать далеко, поэтому мы не меняем положение ягодиц на сиденье, а просто наклоняем корпус. В нем же 2/3 массы тела сосредоточено и ради лишней трети массы заниматься в каждом повороте приседаниями может оказаться не целесообразным. Мы же экономим силы.
— Ну? – сказал Василич и вопросительно посмотрел на Вадима — какую оценку поставишь Олечке за экзамен?
— Нет, ну за теорию конечно же отлично, но я же вижу, что она едет не правильно…
— Так вот, – прервал Василич – почему ты так и не слышал про две части ученика в ВУЗе. Потому что у вам там давали знания и проверяли знания.
— Не, ну у нас еще педпрактика… - оправдывающимся тоном начал Вадим
— Когда? Когда и сколько? – строго спросил Василич.
— Ну на четвертом курсе.
— Понимаешь? То есть вы, будущие педагоги. Педагоги! – еще раз и громче повторил Василич – первые три года занимались изучением сферичекого ребенка в вакууме, а живого ребенка вам показали только через три года! Объект приложения ваших усилий вам предъявили через три года! Шесть сессий! Сколько там тысяч учебных часов?...
— Погоди, то есть ты хочешь сказать, что нам тоже надо три года изучать теорию мотоцикла?
— Нет, я хочу сказать, что вас в ВУЗе не учили учить, а учили сдавать экзамены. Если бы учили учить, то ребенка показали бы вам на много раньше. И всё потому, что ты можешь прекрасно понимать теорию, будь то педагогическая теория или теория езды на мотоцикле, но это вообще никоем образом не гарантирует тебе успех на практике.
— Но ведь без теории нельзя… - попытался возразить Вадим.
— Без теории нельзя. – резко обрубил Василич - Но теории недостаточно. Понимаешь? Если теории у тебя нет, то у тебя точно не получится. Если у тебя она есть… Это вообще ничего не гарантирует. Еще раз: отсутствие фактора гарантирует отсутствие результата, но наличие этого фактора не гарантирует получение результата. Понимаешь?
— Наверное, но не уверен…
— О! Правильно говоришь. Не верным было бы сказать что ты всё понял.
— Ну да, как будто одна моя часть поняла, а другая – еще не понятно. Это и есть две части?
— Да. Две части. Еще раз – понимающая и действующая. Это как два сосуда, соединенных трубочкой. Даже не просто трубочкой, а какой-то замысловатой системой трубочек, фильтров, вентилей и клапанов. Ты можешь наливать жидкость в первую емкость в то время, как тебе нужно, чтобы она прошла во вторую. В действующую. Ты же сейчас с Олей видишь, что во второй емкости ничего нет и стараешься еще больше влить в первую. Там уже через край всё выливается, но ты продолжаешь. Вместо того, чтобы посмотреть на механизм перехода жидкости из первой емкости во вторую.

— Но вообще странно, что я даже близко не слышал такого в институте или еще где-то.
— Кейта Кода [^1] помнишь?
— Конечно! Он же учит профессиональных мотогонщиков.
— Да – он настоящий практик. Многие из этих идей чувствовал интуитивно. У него в книге во введении описана модель бюджета внимания. Ему, правда, надо было объяснить, почему не надо в процессе обучения ехать на пределе, потому что в этом случае весь твою бюджет внимания забирает паника. Но он уже подошел к тому, что у ученика в голове есть какая-то сущность, не подконтрольная сознанию. И его модель ограниченного бюджета внимания, кстати, очень глубоко исследованного в современной психологии, может объяснить многое, что происходит с учеником. В частности, с Олечкой.
— Так и что делать-то?...
— Давай сейчас тоже не будем твою первую емкость перегружать. Попробуй теперь Олю только хвалить. Следи за ней и говори, что она делает правильно. И хвали за это.
— И что? Сработает?
— Я-то откуда знаю. Я на педагога не учился. Но мне кажется, что это стоило бы попробовать. Олечка, ты же не против, если мы на тебе будем ставить педагогические эксперименты?
— Василич, дорогой мой, я только за!

[^1]: Keith Code, A twist of the wrist. Книга на русском языке не издавалась, но есть одноименный учебный фильм в разных любительских переводах.
______

Самое время подумать

А какие у вас есть примеры в жизни или работе, когда вы не удовлетворены теми или иными аспектами поведения коллег или членов семьи и пытаетесь (с упорством, достойным лучшего применения) изменить его разъяснениями?

Введение и оглавление

А так же другие разделы